Мы встретили родных людей во Владивостоке, где люди едят в чифаньках, и Уссурийске, где, как и в каждом городе, есть свои очкуры; в неравнодушном Хабаровске, где вжик на глаза не попался, в Биробиджане и Благовещенске, где благодарят исключительно словом сесе; в маяточке Чите, где в Сочи – через Могочу, и Улан-Удэ, угостившем нас буузами; в ярком Иркутске, где носят верхонки, и Красноярске, усиленно отстаивающем право файла на существование; в трогательном Кемерове, где живут в соответствии со строгой литературной нормой и склоняют топонимы на -ово, и Омске, жители которого смотрели на наш грамотный балаганчик не как на людей с первой линии; в солнечном Ялуторовске, потерявшем букву В (Явлу-тур → Ялуторовск), и Кургане, открывшем нам глаза на историю кириллицы; в уже ставшем по-настоящему родным Челябинске, где у нас доталово друзей, и Уфе, где мы только и слышали айда; в согревающем Ижевске, где жители шлифуют Советскую, и Казани, где автобусы исправно ходят на КварталА; в ответственно подходящих к защите экипажа Чебоксарах, где общественный транспорт оставляет, а не останавливается на остановках, и Пензе, где стоит мужик с конем, а из бара Белоснежка можно выйти гномом; в уютном Саранске, где есть парадоксальная долина нищих, и Нижнем Новгороде, где на заводе ГАЗ работают мастера на все руки, способные уделать (то есть починить) все что угодно; в поразившем нас Ярославле, где на улице тебя могут попросить отдаться (отойти с дороги), и Вологде, где можно разлечься гоногой; в вечно противоречивом Санкт-Петербурге, где в неутихающих спорах побеждают парадные, пышки и поребрики, и в Таллине, где нас встречали со слезами на глазах.

Сколько времени нам понадобится, чтобы осмыслить наше второе путешествие? Сколько историй, баек и житейских мудростей останется за кадром повествования? Сколько ещё мы будем чувствовать, как наши тела трясутся, будто мы все едем и будем ехать еще очень долго?..

Можно бесконечно шутить, что у России две беды — дураки и дороги (но мы-то знаем, что две беды — это -ТСЯ и -ТЬСЯ), а можно проехать через всю страну и улыбаться тому, как прекрасен был путь — пусть и не всегда он был лёгок.

Можно бесконечно шутить о российском автопроме (скорее, об его отсутствии), а можно сесть в Газель — и под патронажем опытных водителей отправиться в далекое путешествие на машинах, которые за весь путь ни разу тебя не подведут.

Можно бесконечно сетовать, что народ сегодня безграмотен, а можно выйти на улицы городов и поговорить с жителями, которые обнаруживают удивительное чувство русского языка и оказываются готовы ответить на самые каверзные вопросы.

Можно... да много чего ещё можно. Но нужно ли?

В русской литературе всегда была в ходу метафора жизни как пути, и мы рады, что наша жизнь на эти двадцать девять дней сложилась в извилистые 13 007 километров от Владивостока до Таллина.